Фото: День Франции
У главной сцены Дизайн-завода «Флакон», на территории которого в минувшую субботу с утра и допоздна веселился, пел, дегустировал французские чувства истосковавшийся по теплу и летним страстям московский люд, я оказался в тот самый момент, когда здесь происходило одно из центральных событий ежегодного Дня Франции – зрительский конкурс «За что я люблю Францию?»
Именно этот (ох, непростой!) вопрос задавали публике ведущие, представительницы Atout France Инесса Короткова и Анастасия Костычева, и все, кто поднимался на сцену, отвечали на него с какой-то невыразимо доверчивой интонацией, которая, даже если не слышать произносимые слова, подтверждала: да, любят!
А я задумался: за что я люблю Францию? Как это за что? Можно ли внятно ответить на такой вопрос, не написав в качестве оного ответа целую книгу, а может, и не одну? Ну, если только тезисно…
Люблю Францию за увлекаемость, сюжетность истории, которая полна интриг и чувств и в которую с детства меня погрузили – да так, что уже навсегда — романы великого Дюма-пэра.
И за неизменную романтику всей французской литературы – от Франсуа Рабле к Жюлю Верну, а потом к Франсуазе Саган и к Ромену Гари.
За фантастические пейзажи, которые открываются твоему взору, когда ты летишь на воздушном шаре над эротичнейшей Луарой, её дышащими свежестью лугами и брутально-куртуазными строениями – замками.
За сами французские замки по убранству своему то мрачно таинственные, то откровенно эпикурейские.
За неразгадываемое волшебство Парижа, где за каждой колонной прячется, грозя наброситься на тебя и тут же сбежать, красота, она же женственность, она же любовь.
И, конечно же, за прекрасные лица француженок, которые отличает удивительное качество, не замеченное мною ни в одной другой стране, хотя объездил я их немало. Любая француженка, не зависимо от того, двадцать ей лет или восемьдесят, сохраняет в чертах, в мимике и даже в голосовых модуляциях безмерно привлекательную естественность, детскость, беззастенчивую страстность. Всегда! В любые годы! И не потому, что она чего-то от вас ждет (увы, не обольщайтесь!), просто это в ней живет.
… Мысленно я назвал ее Сесиль. Накануне вечером, в старейшем московском клубе «Китайский летчик Джао Да» мы, по традиции, праздновали День взятия Бастилии. И, по традиции же, здесь пели свой любимый репертуар Татьяна Колосова и оркестр «Бельвиль». Это был, конечно же, французский шансон, и душа подпевала ему, что визуально усиливалось еще и присутствием за нашим столом двух юных гостей из Франции. В этой паре меня, понятное дело, очаровала юная парижанка, чем неуловимо напоминавшая Брижит Бардо времен ее легендарной «Бабетты». Только рыжие волосы – длиннее, да улыбка – почти младенческая.
Меня представили прелестной этой паре, успев сообщить, что моя визави прибыла в Москву на стажировку в МГУ и завтра улетает. Но имени девушки я то ли не расслышал (началась новая песня «Бельвиля»), то ли мне его забыли назвать. Но я тут же мысленно назвал ее Сесиль. Не правда ли, очень французское имя?
Такова и Франция. Она в созданном моей фантазией образе – это некая непременно очаровательная Сесиль, которое всегда, в каждом своем возрасте юна и естественна. Она неизменно красива и прекрасно знает цену своей красоте, но никогда не станет ею без особой надобности пользоваться. А то, что мы в нее влюбляемся – с первого взгляда и с вполне, знаете ли, позитивным ощущением безнадежности – так это уже наши проблемы.
Так думал я, прогуливаясь со стаканчиком сидра Ecusson по аллеям московского Дня Франции, организованного Франко-Российской Торгово-промышленной палатой, посольством Франции в РФ, Французским Институтом в России и Дизайн-заводом «Флакон».
А вокруг пели-танцевали, продавали-покупали.
И все это было таким узнаваемо французским, что… опять захотелось во Францию.
Вот он, аэропорт Шарль-де-Голль (в этой зоне представлены наши франкоориентированные турфирмы), а вот и Air France, а совсем неподалеку – (как настоящий) Люксембургский сад, это тут детская зона с мастер-классами и сказками Шарля Перро. А вот и Елисейские поля с уличными песнями а капелла и уроками вальса, танго, чарльстона. А на Монмартре, конечно же, художники и поэты. А на сцене Марсового поля – лайфхаки от Atout France, парад бульдогов и оперная музыка.
Вечером здесь тоже споет любимый «Бельвиль», усугубив сладкую иллюзию: будто и не уезжал из этого французского мира любви.
Потому что Франция – это не только территория, ограниченная картой. Франция способна перенестись в любые края и веси. Она – в нас.
Фото: .
Источник
